Ещё во время учебы во ВХУТЕИНе Надежду Кашину отличало незаурядное чувство цвета, лишь отчасти унаследованное от учителей — Роберта Фалька и Сергея Герасимова. Неудивительно поэтому, что Кашина переехала в Узбекистан исключительно по внутренним причинам: она шла за цветом. В 1928 году она была командирована в Ташкент Главискусством. Год спустя Кашина вернулась снова, уже самостоятельно, а в 1930 году окончательно переехала в Узбекистан — несмотря на то, что в Москве у неё сложилась и творческая среда, и выставочная судьба: Кашина входила в громко прозвучавшие в эти годы общество художников «РОСТ» и группу «13».
В Ташкенте, где Надежда Кашина осталась навсегда, началась совсем другая жизнь. От решения сугубо художественных задач Кашина перешла к изучению натуры. Возможно, она испытывала искренний интерес к быту и людям нового для неё края. Но не исключено, что этот сдвиг был продиктован элементарным чувством самосохранения: обвинение в формализме в те годы нередко было равнозначно смертному приговору. Например, материал к полотну «Женщина в колхозе — большая сила» собирался художницей в течение целого года: «Чтобы правдиво изобразить, надо глубоко знать предмет… Я перенесла свою мастерскую в колхоз, где работала год, изучая жизнь колхоза и работая над натурой».
Эта подчёркнутая связь с жизнью и социальная острота не лишили полотна Кашиной собственно живописных достоинств: сейчас, независимо от сюжета, они притягивают взгляд в первую очередь решением колорита и виртуозной передачей световоздушной среды, сближающей Кашину с импрессионистами.
Цветом и выразительным лаконичным рисунком выделяются в ряду других «Окон УзТАГ» плакаты Кашиной, над которыми она работала, в числе других ташкентских графиков, с первых дней войны. Работу в жанре плаката художница успешно продолжила и после войны.